Интервью с Полем и Сьюзан Гриллей

Мой первый вопрос простой - как и когда вы начали заниматься йогой, и кто были ваши первые учителя?

Поль: Я начал заниматься йогой летом 1979 года, когда ушел из университета, где проучился два года. Всегда думал, что хочу быть ученым но оказалось, что наука не удовлетворяла мои запросы. Итак, тем летом я работал и прочитал книгу «Автобиография йога», которая полностью изменила мою точку зрения на то, к чему можно стремиться и чего достичь в этой жизни. Я записался на уроки медитации. Институт, основанный автором этой книги Парамахамса Йоганандой, предлагал трех годичные курсы, где медленно, шаг за шагом, они объясняли, что такое медитация. Мне было интересно абсолютно все, где встречалось слово «йога». Поэтому, я пошел в книжный магазин, он был небольшой - я вырос в маленьком городе. Там было всего две книги по йоге. Одна Айенгара, где были картинки со странными позами, я сказал себе: «Это не для меня». Вторая называлась «Йога и здоровье», с фотографиями очень простых поз. С того момента я начал посещать классы по философии йоги и медитации, кроме того, читал книгу и по ней занимался йогой.

Но, у кого вы занимались?

Поль: Тогда - ни у кого, я посетил один класс у себя в городе, преподаватель была очень милой женщиной, но она не сказала мне ничего того, что я бы не читал в книгах. Моим первым учителем был Бикрам Чодхари. К тому времени я практиковал йогу 4 месяца и вернулся к учебе. Тогда я уже знал, что хочу делать - изучать йогу, анатомию и здоровье. В университете я встретил нескольких друзей, одна знакомая сказала мне, что тоже занимается йогой и дома у нее есть очень простая книжка. Это была книга Бикрама, начальный уровень. На первой странице было изображение Парамахамсы Йогананды, моего учителя медитации, его младший брат был учителем Бикрама. И я решил, что Бог посылает мне знак - учителя из парампары Свами Йогананды. Это было чистым совпадением. Но я, как и многие, все романтизировал. В той книге говорилось, если вы будете заниматься каждый день в течении 60 дней, ваше тело полностью изменится. Я сказал себе: «Хорошо, с нового года начну заниматься ежедневно». Это продолжалось 10 или 12 месяцев, затем я поехал в Лос-Анджелес, где жил Бикрам и прозанимался 7 уроков, я точно помню число, потому что ты должен был купить 10 занятий, а у меня не было денег. Вернулся домой, очень воодушевленный Бикрам йогой и стал преподавать ее всем своим друзьям. Так прошел еще год, после чего я решил, что поеду в Лос-Анджелес, поскольку смогу изучать там в колледже анатомию, физиологию и одновременно заниматься йогой. Это было в 1981 году. Там я устроился на неполный рабочий день, учился и постоянно занимался йогой, в конце 1982 года стал вести занятия. Тогда йога не была так популярна, но Беверли Хиллз и Лос-Анджелес - прекрасное место, где у людей есть время, желание и деньги, чтобы заниматься йогой.

Сьюзи: В это время и я начала заниматься йогой в Лос-Анджелесе, но мы были не знакомы с Полем тогда. С 1980 года я преподавала танцы в Университете Лос-Анджелеса, одна из моих учениц познакомила меня с йогой, продемонстрировав некоторые упражнения как разминку перед танцами. Мне очень понравилось, захотелось заниматься больше, я нашла один ашрам в Санта Монике - Сиддха Йога Дхарма Ашрам. Так что я начала с физического аспекта, но очень быстро заинтересовалась медитацией. Моим первым учителем была Джуди Адамас, она так и не стала известным преподавателем, она принадлежала к традиции Сиддха Йога Дхармы. Через год я стала иногда заменять ее. Интересно, что в отличие от Поля, который находился в изоляции в холодной Монтане, я жила в Санта Монике, где всегда тепло и много йоги, ашрам, где я занималась, находился всего в двух кварталах от моего дома. Так что начало нашего йогического пути с Полем было разным.

А когда вы познакомились?

Сьюзи: Примерно, в 1984 году. Я профессионально танцевала в Нью Йоркской труппе, но моя семья жила в Лос-Анджелесе и я регулярно приезжала туда навестить маму и занималась йогой. Кто-то в Нью Йорке сказал мне: «Найди Поля Грилея и побывай на его классе, тебе понравится». Я так и сделала.

А как вы заинтересовались именно анатомией йоги?

Поль: Я всегда этим интересовался, но не думал, что мы будем зарабатывать себе на жизнь, преподавая йогу. Особенно в Монтане - я никогда не хотел переезжать в большой город. Даже в Лос-Анджелесе мало кто так зарабатывал на жизнь. На самом деле, меня интересовала только йога, но я подумал, что если стану кем-то вроде хиропрактика, человеком, который хорошо знает тело и умеет с ним работать, тогда я смогу дополнительно заниматься йогой и преподавать ее.

А как вы пришли к соединению йоги и анатомии?

Поль: Много лет спустя, через 18 лет.

Вы тогда преподавали Бикрам йогу?

Поль: Нет, я вел ее только два года, к тому моменту я был сам по себе. Мы с Бикрамом сильно поругались и я решил, что больше никогда не буду преподавать у него.

Сьюзи: Да, к тому времени ты уже занимался Аштанга виньяса йогой, но начал развивать не ее, а свой стиль, разновидность виньясы. Когда я в те дни занималась на классах у Поля, это была очень веселая и сложная йога.

Поль: После ссоры с Бикрамом я прочитал все книги Айенгара и проанализировал все позы, желая найти логику. Мне было интересно, как он добивался прогресса. В конце его книги предлагалась программа занятий на 5 лет. Посмотрев, я понял: вначале, он работает с мышцами сгибателями бедра, затем растягивает переднюю поверхность бедра,потом, работает со спиной, потому что так можно увеличить подвижность таза. Я знал все это из кинезиологии, которую изучал в университете. Я не получил степень, поскольку у меня не было достаточно денег. Но учили нас очень хорошо. Нам говорили: «Посмотрите, что делает этот баскетболист, что происходит с его мышцами и связками, а что делает этот танцор?». Поэтому, анализировать позы мне было не сложно. Концепция напряжения — компрессии возникла у нас в 1998 году. Это произошло в маленьком городке, где мы живем сейчас — красивые горы, очень приятное место. Мы переехали туда из Лос-Анджелеса в 1994. В нем есть университет, где преподают медсестринское дело, биологию, анатомию. Мой друг работал там ассистентом профессора. Как-то я зашел к нему пообедать и увидел на столе в анатомическом классе коробку, в ней лежали три бедренные кости. Я вытащил их из коробки, они были абсолютно разными — желтые и черные, длинные и короткие, с маленькой и большой головкой, по-разному скрученные. Я тогда подумал, что в йоге совсем не уделяют внимания разнице в строении скелета. Потом я поехал в Сан Франциско. Через интернет я узнал, что там есть место, где можно увидеть несколько костей.

Сьюзи: Это магазин, который торговал окаменевшими останками и костями животных. Мы узнали, что у них в продаже были человеческие кости.

Поль: Мы пришли туда, попросили принести все кости, которые у них были, вытащили бедренные кости и стали на них смотреть. Поначалу вы не видите разницы. Все деревья в лесу кажутся одинаковыми, но постепенно вы начинаете их различать. Правда нужно смотреть очень внимательно. Мы не знали, что ищем, но нашли 6-7 бедренных костей. Потом я стал изучать другие кости и увидел, что все они тоже разные. Окончательно наша идея сформировалась еще 2 года спустя. Потребовалось 18 лет изучения йоги, чтобы прийти к тому, что я знаю сейчас.

Какова ваша личная практика?

Поль: Сейчас, я занимаюсь только Инь йогой.

А вы занимаетесь еще чем-либо?

Поль: Да, я 20 лет занимался джиу джитсу, мы ходим в походы, иногда занимаюсь на тренажерах. Сьюзи занимается аэробикой, танцами, на тренажерах.

Сьюзи: Мы занимались практически всеми стилями йоги, которые сейчас существуют, но перестали практиковать Ян йогу 5 лет назад - стало скучно.

Поль: Мы обучаем Ян последовательностям, но на данный момент сами их не делаем. Сейчас, наша янская практика - не йога, может быть, в будущем все изменится.

Сьюзи: Мы практикуем йогу 25 лет. Есть и другие эффективные методики тренировки силы мышц, выносливости. Инь йогой мы занимаемся каждый день, даже если нет времени сделать полную последовательность, обязательно делаем хотя бы несколько поз. Часто занимаемся вместе.

Инь йога – практика статического пассивного расслабления. Однако, наше тело нуждается не только в этом.

Сьюзи: Совершенно верно, Инь йога – только часть полноценной здоровой практики. Ее плюс в том, что не существует других настолько же эффективных упражнений, которые бы задействовали глубокие слои соединительной ткани.

Сейчас многие занимаются йогой исключительно для поддержания физической формы. Каково ваше личное к этому отношение?

Поль: Хорошее. Немногие люди достаточно квалифицированы, чтобы обучать духовной составляющей. Например, сейчас разваливается школа Анусара йоги, ее создатель пытался привнести духовность в практику, но духовность нельзя оценить и сделать бизнес, продать. Многие говорят, что нужно быть религиозным, иначе это не йога. Но в этом случае возникает проблема - когда вы начинаете проповедовать в классе, люди иных религиозных убеждений перестанут приходить на занятия. В моей йоге мне не нужно христианство, буддизм, индуизм, нью-эйдж и прочее. Мы можем обучить профессиональных преподавателей асан. Но вы не можете за 2 года выучить специалиста, который знает и понимает йогу Патанджали, веданту. Те, кто заканчивают 4 годичный курс по философии, находятся в самом начале пути понимания и постижения, они все еще дети. А вы требуете, чтобы он разбирался в анатомии, философии, ямах, ниямах и прочем. Неправильно, когда хорошие преподаватели начинают давать духовные советы.

Изначально, какова, по вашему мнению, цель практики асан?

Поль: Подготовить тело к медитации, а также излечить его после нее, поскольку долгое сидение в одном положении плохо действует на спину, колени, бедра. Древние йоги придумали эти базовые упражнения, потому что хотели дольше и с большим комфортом медитировать.

В таких школах, как Айенгар йога, где есть очень четкая, жесткая отстройка, считают, что она необходима, чтобы избежать травм. Ученикам говорят, что если они будут неправильно, без отстройки, выполнять асаны, то навредят себе. Идея вашей школы прямо противоположна, почему?

Сьюзи: Любой, кто говорит, что есть единственно верная отстройка для каждой позы, не понимает или не учитывает, что все скелеты уникальны, также различаются биомеханика и физиология. То, что будет самой безопасной отстройкой для одного, навредит другому.

Поль: У нас есть отстройка, но она функциональная. Мы учим людей находить то положение, которое воздействует на нужную область, учим использовать находить оптимальные варианты для достижения цели — определенной мышцы или связки. Важно, ощущаете ли вы асану в нужной области, неважно, как вы при этом выглядите со стороны. Наша отстройка основана на ощущениях ученика - все тела разные. Мы не верим, что существует единственно правильный вариант для каждой позы, для каждого человека есть свой.

Вы верите, что духовный прогресс на пути йоги возможен без руководства учителя, достаточно ли просто читать книги?

Поль: Думаю, что можно прогрессировать без личного учителя. Чтение и обсуждение прочитанного с единомышленниками очень помогает на пути развития.

Сьюзи: У нас есть учитель. Кроме того, мы считаем нашим учителем Йогананду, он умер, но его учение углубляет наше понимание. Наш живой учитель – доктор Мотояма. Мы не часто видим его, он редко нас консультирует, но чем больше читаешь его книги и практикуешь, тем больше увеличивается понимание.

Это понятно. Но после всех книг и размышлений приходит мысль о том, что нужна серьезная практика и кто-то, кто будет меня обучать.

Поль: Не обязательно, в книгах есть прямые указания и объяснения. Я читал книги доктора Мотоямы, до этого — 10 лет труды Йогананды. Их учения очень похожи. Пришло время, когда я засомневался, все ли делаю правильно, ничего не пропускаю, может быть мое отношение должно быть другим? Я поехал к доктору Мотояме в Японию. Все, что он мне говорил, было в его книгах. Думаю, что то, чему вы учитесь у таких людей, очень сложно описать или уловить. Это само отношение к практике. Они очень спокойны, честны, адекватны, не говорят много о своей медитации, но настоящие профессионалы в том, что делают. Такие люди не рассказывают, какие замечательные ощущения испытывают после медитации, они ее практикуют, вне зависимости от того, хороший день или плохой. Я хотел постичь именно это отношение, технику я могу выучить сам.

Очень часто мы романтизируем практику, иногда, наоборот, возникают сомнения. В какой-то момент любому нужно посетить подобное место, чтобы понять, что вы находитесь на своем месте, но не нужно ждать, можно начать изучать, читать и заниматься сейчас. Я верю, что именно поэтому смог встретить доктора Мотояму - долгое время искренне выполнял практики, создал между нами связь, которая привела к нашей встрече. По сути, это была цепь случайностей, ведь почти никто о нем не знает. Полезно посмотреть на тех практиков, кто старше тебя на 20 или 40 лет - увидеть, что будет в результате. Если вы усердно занимаетесь, однажды кто-то пройдет мимо вас на улице, покажет фотографию и вот вы уже в Индии, подобное случается, если вы искренне и честно хотите развиваться. Обучение в изоляции – не самый хороший вариант. Всегда нужен кто-то, с кем можно поделиться. Иначе ваш ум переполнится своими собственными санскарами, вы не сможете правильно понять прочитанное. Даже, если оба не просветленные учителя, они могут помочь друг другу посмотреть на вопрос с другой точки зрения – ты видишь это так, а я с другой стороны.

Сьюзи: Необходима сангха.

Поль: Да, но она не обязательно должна включать просветленного учителя. Сам Йогананда умер 60 лет назад. Его последователей поддерживает сангха.

Какова основная цель йоги?

Поль: Прекращение страдания, обретение единства с Сознанием, которое формирует вселенную.

Сьюзи: Прямой опыт постижения этого Сознания - Пуруши.

В Инь йоге вы синтезируете различные традиции — индийской йоги, буддизма, некоторые техники из доасизма. У этих традиций различается тонкая анатомия — чакры, энергетические каналы. Конечно, если смотреть в целом, можно найти много общего, но нюансы практики сильно различаются. Как вы комбинируете их?

Поль: Благодаря работам доктора Мотоямы. Его исследования очень убедительны, он говорит о том, что чакры влияют на меридианы. В его книгах множество таблиц и графиков, экспериментов, доказывающих его теорию. Связать воедино разные традиции — это то, над чем работает доктор Мотояма. В Инь йоге три части. Одна — асаны, я научился им от Поля Зинка. Вторая — вариации в строении скелета, третья — учение доктора Мотоямы, которое связывает две энергетические системы — чакры и меридианы.

Доктор Мотояма исследовал чакры и нади с помощью современных приборов. Верите ли вы, что методами современной науки можно доказать существование тонкой анатомии?

Поль: Верю. Например, сегодня известно, что определенные эмоции возникают в определенных участках мозга и, наблюдая за его работой на экране компьютера, вы можете определить, что чувствует человек - сказать обманывает он или нет, действительно ли счастлив или только притворяется. Очень известный психолог, друг Далай Ламы, Поль Экман всю жизнь изучает, как лицо человека отражает его чувства. Некоторые эмоции очень сложно отследить, поскольку они проявляются на долю секунды. Чтобы поймать их, он снимает лица на огромной скорости. Может быть, это будут незначительные движения уголком рта, полуулыбка или то, как вы глотаете слюну. Всегда есть внешние свидетельства тонких и глубоких процессов, каждое состояние имеет определенное отражение на физическом уровне. Вряд ли машина сможет показать вам, что есть переживание самадхи, но если появляется кто-то, кто говорит, что может выходить в самадхи, вы можете его проверить, поскольку подобное состояние влияет на сердце, дыхание, волны мозга. И, со временем, у нас уже не будет столько ложных гуру. Умному человеку легко говорить о веданте, кашмирском шайвизме. А может ли он неподвижно сидеть три часа, практически не дыша?

Но, говоря о метафизических аспектах, которые нельзя проверить, нужно ли верить в них или отбрасывать, принимая в расчет только то, что можно измерить?

Поль: Все можно проверить. Например, 12 лет назад доктор Мотояма проводил эксперимент, медитировал с группой людей. Он увидел рождение звезды и ее расположение в галактике, так далеко расширилось его сознание, сразу же он объявил об этом всей аудитории. И через 1-2 недели эта звезда была открыта астрономами. Если существует сознание, которое пронизывает всю вселенную, от него невозможно что-то спрятать. Нельзя проверить ваш индивидуальный опыт объединения с этим сознанием, как это ощущается, но если у человека действительно случается мистический опыт, он должен происходить не только у него в голове. Большинство лишь ощущают некое смутное переживание того, что им хочется. Я верю, что великие йоги могут расширять свое сознание и чувствовать другие части вселенной и людей. Если это действительно произошло, то, вернувшись, такой человек сможет рассказать о людях, местах, растениях, которые он не мог увидеть другим способом. Метафизика существует не только в уме человека. Учителя часто делают такие предсказания. Порой они тривиальны, например: «У тебя три месяца будут проблемы с печенью, ты ничего не можешь с этим сделать, но это пройдет, и все будет в порядке. Сделай то-то и то-то». Это, конечно, можно проверить.

Каково ваше отношение к современным западным школам, таким как Трансперсональная психология, которые пытаются объяснить метафизику в терминах современной западной науки, не прибегая к традиционным системам.

Поль: Положительное, потому что они собирают и публикуют данные, рассказывают в статьях про эксперименты, о которых мы не знали. И это интересно. Их объяснения часто спорны, но сами явления отрицать нельзя. Например, люди чувствуют что-то в спине и верят всему, что вы им по этому поводу скажете. Если наука честна, то они проводят эксперимент, собирают и обобщают все данные. Научные теории, особенно в психологии, постоянно меняются. Возникает теория, ее проверяют, потом оказывается, что она недостаточно хороша. Рано или поздно они приходят к древним системам. Далай Лама постоянно сотрудничает с учеными из Гарварда и Университета Висконсина, изучающими мозг, есть запись, где он говорит, что если выводы ученых не совпадают с традицией буддизма, последний должен меняться. Я думаю для йоги это тоже верно. Если есть некое утверждение, которое не подтверждает наука, нам нужно изменить его, может - это просто кем-то придуманный миф. Цель йоги — правда, а правда не боится научных исследований.

Известно, что на практику влияет образ жизни. Во многих текстах содержатся предписания, когда вставать и ложиться, какую еду есть и прочее. Каково ваше отношение?

Поль: В древних учениях есть вещи универсальные, а есть - обусловленные культурой. Их нужно уметь различать. Все традиции должны меняться и развиваться. Определенные генетические типы людей живут в особой среде, они просто умрут от вегетарианской диеты. Можно слепо следовать традициям, которые существовали в совершенно другом окружении тысячи лет назад — брить голову, получить санскритское имя, носить те же одежды. Ничто из этого не имеет принципиального значения для практики. Имеет значение физиология, остальное — культурные ловушки. У нас есть науки — психология, история, социология, антропология. Каждая культура состоит из людей и, для удовлетворения своих потребностей, она развивает различные институты. Потребности всегда одинаковы, институты — разные. Именно это, думаю, и хотел сказать Патанджали, когда писал свои Сутры. Он пытался описать явления, которые универсальны, они не шайвистские, вайшнавские или еще какие-то. Индия — страна с очень сложной социальной организацией. И он пытался написать о том, что важно. Не имеет значения, какие тилаки у тебя на лбу. Столько существует различных культов и религий, традиций, каст в Индии. Можем ли мы создать универсальное описание процесса медитации? Поэтому он и говорит: "преданность Ишваре", а не Шиве, Ганеше, Деви. Он говорит "Ишвара", то есть, ваше личное божество, пытается смыть культуру. Подозреваю, что всегда будут люди, которые не могут выйти за пределы своей среды, считающие, что вы должны стричься определенным образом, носить малу на шее, брить голову в 9 лет. В общем, делать те вещи, которые не существенны, но важны для них потому, что они потеряли из виду то, что действительно имеет значение.

Сьюзи: Для того, чтобы жить простой духовной жизнью нужна железная воля. Это для нас самое основное, более важное, чем еда или одежда. Вы должны каждый день выделять время для медитации, отслеживать и убирать все лишнее. Мы придерживаемся одного ритуала — развиваем железную волю, стараемся концентрироваться на том, что действительно важно, потому что неважное само будет пытаться захватить вас.

У хинду есть очень хорошее объяснение идеи вегетарианства — это часть ахимсы, ненасилия по отношению к тому, что тебя окружает.

Сьюзи: Наша задача — привнести в жизнь и сохранить те идеи, о которых мы только что говорили. Я благодарна за любую еду, которую ставят передо мной, учитывая как много мы путешествуем. Мы не хотим терять энергию на то, чтобы беспокоиться о таких вещах — это уведет нас от самого важного.

Поль: Амма, однажды, взяла с собой нескольких учеников к человеку, которого считала своим учителем. Это была неграмотная рыбачка, жившая рядом с ее родной деревней, но очень высоко духовно развитая. Среди приглашенных был брамин, вегетарианец. В конце встречи эта женщина раздавала прасад — рыбу, свою основную пищу. Брамин отказался открыть рот, чтобы съесть его. Позже, в ашраме Аммы, когда она сама раздавала прасад, фрукты, он пришел за ним, открыл рот и закрыл глаза, она положила ему рыбу. Мораль этой истории в том, что гораздо важнее в той ситуации было показать уважение тому, кто обучает тебя. Когда Вивеканада приехал в Америку, он выглядел достаточно странно — темная кожа, длинные волосы. И он знал, что его не будут слушать, если он будет казаться слишком необычным. Поэтому он ел мясо и курил сигареты, в то время в Америке это делали все. И по сей день, если вы попадете в ашрам Рамакришы Вивеканады, то увидите, что ему предлагают вареный кусок мяса и наполовину сгоревшую сигарету. Важны учения, идеи. В Евангелии от Фомы говорится - когда Иисуса спросили, что нужно есть и что пить, он ответил: «Гораздо важнее, что выходит из вашего рта, чем то, что входит в него». Замечательно иметь привычку к ненасилию и быть вегетарианцем, но, как говорил Йогананда — жизнь слишком сложна, чтобы как робот следовать правилам. Придет время, когда насилие будет необходимо, чтобы восстановить справедливость, будет время, когда нужно есть мясо. Я знаю женщину, которая была вегетарианкой более 20 лет. Потом, она начала постоянно болеть, так продолжалось 3 года, она пошла к китайскому доктору, который сказал ей, что нужно есть костный мозг. Вначале она отказалась и еще год сильно мучалась, в отчаянии она все-таки купила мясо и через месяц ей стало лучше. Не нужно быть догматиком. Все тибетские ламы едят мясо и Далай Лама есть мясо. Я думаю, что вегетарианство не самая главная вещь в жизни.

Что вы практикуете, кроме асан?

Поль: Чакра-медитацию по системе доктора Мотоямы.

Вы уже давно преподаете, изменилась ли йогическая атмосфера за эти годы?

Поль: Все сейчас занимаются йогой, она популярна.

Сьюзи: Когда мы начинали, йогой занимались странные люди - те, кто интересовался индуизмом, медитацией, пранаямой. Сейчас многим, по большому счету, йога как учение не интересна, они занимаются потому, что это модно.

Поль: Раньше было очень сложно найти человека практикующего, который бы не интересовался индузимом, ведантой и медитацией. Можно было с уверенностью предположить, что все люди в вашем классе или на семинаре хотя бы с симпатией относятся к идеям индуизма — реинкарнации, чакрам, медитации. Сегодня многие участники семинаров говорят, что они не особо духовные. В этом большая разница. Мы должны быть более осторожны, чтобы люди не подумали: «Это секта, они будут заставлять меня петь имена Кришны». Мы никогда не состояли в секте, но спокойно пели мантры, могли сказать при встрече «намасте». Сейчас, войдя в класс, вы подумаете, прежде чем сделать это: вдруг, это доставит кому-то дискомфорт, потому что это не часть их культуры?

Это плохо или хорошо?

Поль: Думаю, что хорошо. Люди не обязаны развивать симпатию к определенной религии заранее, чтобы просто заняться йогой. Они не должны чувствовать себя неловко от философии, которая никакого отношения не имеет к вытяжению спины или ног. Раньше некоторые говорили: «Я не буду заниматься йогой, это индуизм». Даже сегодня в США есть те, кто считает, что йога, это язычество, христианин не должен заниматься. Но вы можете все это убрать, попросив прогнуться или наклониться и спросив: «Как вы себя чувствуете? Это не индуизм и не язычество, просто, сделайте и посмотрите, как чувствует себя ваша спина». Йогой могут заниматься люди вне зависимости от своих убеждений и духовного багажа.

Сьюзи: В йоге вы босиком, без тяжелого снаряжения пытаетесь что-то сделать, ни с кем не соревнуясь. Я знаю, этот аспект сейчас тоже вошел в йогу, но для большинства классов отсутствие соперничества — важная часть занятия. Вы пытаетесь почувствовать свое тело — это приведет к переживанию и ощущению Чи, даже если человек никогда не признается, что есть такая вещь как Чи.

Конечно, можно говорить, что йога - только вытяжение и расслабление. Но, на самом деле, это не правда.

Поль: Я говорю только об асанах. Значение терминов со временем меняется. Многие скажут — вы не занимаетесь настоящей йогой, потому что практикуете только ее первые 3 или 4 части. Я знаю это, но в современном мире слово йога ассоциируется и означает прежде всего асаны. Я верю, что практика будет говорить сама за себя, называйте ее, как хотите, главное — делать. Мы хотим, чтобы люди получали свой опыт без предубеждения. И тогда, может быть, они скажут — я хочу пойти глубже и заняться пранаямой.

Но когда он перейдет к ней, то точно поймет, что йога — не асаны.

Поль: Это случится гораздо раньше. Почти в каждом журнале вы можете прочитать - йога не только асаны. Когда человек решит больше читать по теме — вопрос времени. На английском есть минимум 10 книг по Сутрам Патанджали, около 30 изданий Бхагавад Гиты. Индустрия хатха йоги не убивает духовность. Проповедь - не наша миссия. Вам, как инструктору, нужно знать, что йога больше, чем асаны. Моя задача в том, чтобы люди себя хорошо почувствовали. Задача ученика сказать: «Йога, очень хорошо, а что еще в нее входит?»

И если он заинтересован, вы расскажете ему больше.

Поль: Совершенно верно. Как учитель я должен знать, что такое йога. Поэтому, у нас есть 100 часовой курс по чакрам, пранаямам и медитации. Чтобы, когда этот парень в классе спросит вас, вы могли дать полный, информативный ответ. Но наша работа — учить асанам. Врачи четко разделяются на специализации. Не нужно приставать к хирургу: «Я так плохо ощущаю себя, у меня такие переживания.» Он много времени потратил на то, чтобы стать хирургом, научиться находить нужную артерию, чтобы не убить вас, он не может быть всем. А вы хотите, чтобы он был и психотерапевтом, это - не честно. Когда психология становится религиозной философией? Доктор должен знать о психологии, но является ли он психотерапевтом — нет. Последний должен знать о глубоких внутренних духовных устремлениях, но является ли он священником — нет. В йоге тоже самое. Я доктор—физиотерапевт, я знаю о более высоких уровнях, но это не моя работа - заставлять людей посещать терапевта и ходить в церковь каждое воскресенье. Наша задача — получить достаточно знаний, чтобы направить кого-то дальше, если у него возникнет желание.